Женись на мне, дурачок! - Страница 52

— Рассказывай.

— Хенрика будет наказывать ковен, но скажу по секрету — особенно строги с ним не будут. Марита проснулась и почти ничего не помнит из последних событий. С того часа, как она под действием заклинания внушения решила украсть Зигеля. Ее отцу уже объявили радостную весть. Он так счастлив увидеть дочь живой, что на радостях все ей простил. И даже рад, что зять у него не барон, а маг. Теперь про Ортензию. Имя и титул ей король решил оставить. В память о заслугах ее отца. Все же она родная и единственная дочь милорда, хоть и родилась вне брака. Еще ей достается замок, в котором она родилась. Но, если миледи захочет, может поменять его на любой из остальных пяти домов. Еще ей оставляют соседнюю деревню, какие-то земли… В общем, поместье поделили на шесть почти равных частей. У короля много преданных людей, которых нужно наградить. Деньги, которые хранятся на ее счетах, никто, естественно, отбирать не будет. Но там не так много, как считалось. За все планы барона расплачивалась Ландиса деньгами миледи и экономить их, как ты понимаешь, вовсе не собиралась. А что это ты так скис?

— Ничего, — огрызнулся я и поковылял к своей постели.

— Грег! Ты что, расстроился?

— Нет!

— Грег, ты не хочешь мне ничего объяснить?

— Нет.

Она не стала настаивать, сгребла все со стола в корзину, оставив только вазу с фруктами, и ушла, хлопнув дверью.

Бросив на прощанье, что я упертый самодур.

— Ну и пусть самодур, и пусть упертый! — рычу я, запирая дверь на засов и возвращаясь на кровать.

Они проявили необычайное благодушие и думают, что мне захочется от счастья прыгать!

Вот только не вижу я этого самого счастья.

Нет, разумеется, все правильно они решили — и что имя оставили, и что замка не стали лишать. Да и поместье такое огромное ей ни к чему. Шесть домов, пусть даже не такие большие, как центральный замок, это для нормального человека явный перебор.

Но мне-то все время виделось совершенно другое! Что сначала я до хрипоты спорю с суровым королем, желающим отправить Зию в монастырь, а потом бросаю к ее ногам свой домик с садом, что находится хоть и в маленьком городке, зато на берегу моря.

А как теперь прикажете проявлять благородство и свою готовность защищать ее от всех и всего на свете?

В один миг они превратили меня из великодушного спасателя в одного из соискателей руки богатой и свободной наследницы. А что этих соискателей уже завтра набежит целая толпа, я даже не сомневаюсь.

Вот только лично меня среди них не будет. Эта роль противна мне до омерзения.

И значит, не будет у меня ни горящих багряным пламенем страсти закатов, ни прозрачных от нежности рассветов. Не будет ничего, что я уже успел себе так щедро нафантазировать.

Потому что я не собираюсь гулять под балконами с музыкальными инструментами, не умею писать стихи и письма и не стану заваливать девушку букетами и драгоценностями.

Даже если она зовется Ортензия Монтаеззи.

И от понимания безвыходности этого положения мне так тошно, что хочется удрать куда-нибудь на край света и никогда не возвращаться.

Только кто же мне это позволит! Вон, даже десяти минут не прошло, как Клара вышла в дверь, а уже кто-то лезет в комнату через портал.

— Магистр Леон велел залечить твою ногу, — мрачно объявляет лекарь, еще вчера утверждавший, что мне придется ковылять в этой конструкции не меньше недели.

Ох и наивные! Ну и что от того изменится, что я смогу сейчас свободно ходить по дворцу? Да ничего.

Разве кроме того, о чем я не сразу додумался, а когда догадался, то тотчас повеселел. И даже засвистел что-то веселенькое, заставив сердитого лекаря неодобрительно посмотреть на меня.

Да пусть он думает, что хочет, этот недовольный маг; я уверен, он даже не догадывается об истинной причине моего оживления. Ему и в голову не придет, что я нашел способ, как одним махом решить все свои проблемы. И способ этот прост, как все гениальное.

Решать вообще ничего не нужно. Нужно просто уйти подальше и отлежаться, зализывая свои раны, как это делает раненый зверь. И постепенно все встанет на свои места, и вернется прежняя спокойная жизнь, в которой меня все устраивало. И интересная, порой опасная работа, и верные друзья, и веселые подружки… При мысли о подружках что-то тяжелое шевельнулось, протестуя, в груди, но я немедленно подавил это чувство, пообещав себе, что, пока раны не затянутся, про подружек вспоминать не стану.

— Все, можешь хоть танцевать! — объявил сердитый маг и исчез в портале.

Зачем мне танцевать? Вставая с кровати, фыркнул я. Мне нужно удрать отсюда, и удрать как можно скорее.

А для этого придется убедить в своей правоте Клариссу. Без амулетов переноса и запасной личины мне не обойтись. Вот только где эту магиню, интересно, носит? Никогда нет рядом в тот момент, когда она мне по-настоящему нужна!

Быстренько переодевшись, выглядываю в коридор, и, убедившись, что никого из тех, с кем я категорически не желаю встречаться, рядом нет, отправляюсь на поиски. В холле, как обычно, гуляет несколько гостей, но я постарался проскочить мимо с самым деловым видом. Общаться с ними нет никакого желания. Все во дворце уже, как водится, в курсе вчерашних событий, и выслушивать их ахи, охи и поздравления нестерпимо скучно.

До комнаты Клариссы по коридору дамской половины этого этажа я промчался галопом, моля всех богов, чтобы они не послали мне навстречу ту, от которой я так стремлюсь убежать.

— Ты уверен? — печально спросила Кларисса, когда я, ворвавшись к ней в комнату и предусмотрительно закрыв дверь на засов, изложил свою просьбу.